Глава 7. Проблема Власти.
Власть есть воля, которая может себя осуществить в чужой свободе с помощью принуждения и насилия над этой свободой. Если власть опирается на закон или заповедь Божию, на волю народную, она легитимна и имеет нравственную ценность. Если она выявляет только личные претензии, её называют произволом, узурпацией, тиранией.
Власть всегда представляется и осуществляется конкретным человеком со всеми его достоинствами и недостатками. Сакральное сознание видело в этом человеке бога или его помазанника. Царь стоял выше закона и признавал свою ответственность только перед Богом. Его власть была органична. Она соединяла народ в одну семью. Обладание осуществляет подлинную природу власти, соединяя всех общей зависимостью от одного Владыки.
Сакральное сознание угасло, унося в неповторимое прошлое теократии и монархии. Его сменило прагматическое сознание власти, как рациональной системы управления. Ленин обозвал её "аппаратом насилия". Однако, на страхе и насилии держится только разбойничья власть. Она всегда эфемерна. "Штыками можно придти к власти, но усидеть на штыках нельзя". Незаконно захваченная власть в своём дальнейшем осуществлении всегда стремится к легитимности. "Не спрашивай каким путём я царство приобрёл. Ты царствовать по праву будешь." — Говорит Годунов сыну. В качестве легитимного основания власти прагматическое сознание нового времени усматривает волю народа. Демократический принцип видит эту волю в большинстве голосов, поданных избирателями. Порочность такого принципа очевидна, но альтернативного принципа пока не придумали. Большинство составляют люди средних способностей. Таланты и гении всегда остаются в меньшинстве. Большинство выбирает себе подобных: понятных и предсказуемых. В правители выходят заурядные люди со средними способностями, не выдающиеся по личным качествам. Мудрость и святость правителей сменили профессионализм команды и мощь государственного аппарата. Сакральная власть опиралась изначально на божественный авторитет. Демократическая власть вынуждена завоёвывать авторитет и популярность у своих подданных. Они не даются даром. Демократическая власть признаёт закон и поддерживает свой рейтинг. Апостол Павел заповедует уважать власть, молиться за неё и повиноваться ей "не только из страха, но и по совести" 77*. Мы молимся "о богохранимой стране нашей, властех и воинстве ея", смиряясь с бюрократическим, экономическим и полицейским подавлением, потому что признаём социальную ценность власти: общественный порядок, гражданские права и свободы. Организуя социальные формы жизни, демократическая власть не может обеспечить духовное единство общества, как это было в сакральную эпоху. Демократическая власть не соединяет, а разделяет. Ибо в её основе лежит равноправие. Право осуществляет принцип разделения и обособления, обеспечивая личную независимость всех друг от друга, равенство всех перед законом, свободу и одиночество. Обретая в демократии равенство и свободу, мы теряем единство.
Подобно помазанникам сакральной эпохи, демократические правители переживают
своё избрание как всенародное признание собственной исключительности.
Во всеобщем поклонении, восхищении и заискивании они находят подтверждение
своего права на власть, господство и личные привилегии. Актом избрания
"власть народа" исчерпывается. Взяв в свои руки власть, избранник
выходит из-под контроля избирателей и может не соблюдать данных им обязательств,
поскольку обратного хода нет. Власть, данная "на время", берётся
"навсегда". Происходит переворот: избранник становится узурпатором.
Его ответственность декларируется, но не осуществляется. Инструменты общественного
контроля и протеста оказываются мнимыми. Механизм отзыва с поста не срабатывает.
За ошибки и злоупотребления правителя судят "стрелочников".
Правители не платят своих долгов. Жёсткая вертикаль власти работает только
в одном направлении — сверху вниз. Демократия сбрасывает кожу, порождая
касту бюрократии, известную под названием "номенклатура".