Глава 13.1. Церковно-приходская школа.
Беседа с епископом не оставляла сомнений. Это была катастрофа всей моей социальной работы. Самым разумным было сразу уйти в подполье, погрузиться в приходскую деятельность и не высовываться. Так бы я и поступил. Но Православная школа уже существовала. Предыдущий архиерей преподал ей своё благословение. Дети уже учились. Община приняла обязательства перед ними, их родителями, педагогическим коллективом школы, Евангелической общиной Германии, обещавшей спонсорскую помощь. Приют для сирот-инвалидов тоже уже возник и связал меня моральными обязательствами. Невозможно было всё бросить и спрятаться. Решил положиться на Волю Божию и продолжать свою работу. Спустя неделю епископ посетил наш храм и осмотрел помещение школы. У меня появилась надежда, и я доверительно рассказал ему о возможных перспективах развития школы. Когда мы начинали строить здание Православной школы на месте развалин причтового дома при храме, ещё нельзя было открыто обозначить свою задачу. Мы называли помещения гаражами, складами и библиотекой. В классах не было окон, вместо дверей — ворота. После опубликования закона "Об образовании" стало возможно прорубить окна и заложить ворота. Школа разместилась в трёх классных аудиториях, кухне и столовой, крошечной учительской, туалетах и классе для ОКФ 3 м на 2 м. На этом пятачке мы начали общеобразовательную школу с полным средним образованием. Однако, у нас была надежда, имевшая достаточные основания. С 1990 г. я хлопотал перед администрацией города о передаче под Православную школу здания, принадлежавшего до революции церковно-приходской школе. Незадолго до прибытия епископа я получил из Городской Администрации сообщение, что моя просьба удовлетворена. Администрация выменяла это здание из федеральной собственности и передаёт его Православной школе. Наши немецкие спонсоры посетили новое помещение и обсудили возможности его реконструкции. Надежда окрылила нас. Теперь можно было рассчитывать на ежегодные наборы и выпуски учащихся.
Епископ изъявил желание осмотреть новое помещение школы. Двухэтажное здание было расположено на центральной улице, неподалеку от областной администрации. Здание располагалось на участке размером в гектар с гаражами, складами и флигелями. Осмотрев здание, епископ сказал: "Это здание Ваша школа не получит. Оно будет принадлежать епархии." На моё обращение губернатор ответил: "Закон требует в порядке очерёдности передать здание Вашей школе, но для меня важнее установить хорошие отношения с главой епархии". Педагогический коллектив, родители неоднократно докучали епископу прошениями в поисках компромисса. Епископ остался непреклонен.
Переговоры резюмировала архиерейская резолюция б/№ : "Здание не может быть передано светской школе, так называемой "Православной". 29.04.93. Архиепископ.". Эту резолюцию я обжаловал в Патриархию через епископа Арсения 12.05.93. исх.№10. Забыв о своей резолюции, Архиепископ угрожает: "вы пишете будто бы мною поставлена под сомнение "православность" школы, то за такие упрёки-"ложные свидетельства" на правящего епископа виновные отлучаются от Православной Церкви"/Архиепископ. Письмо 10.03.2000 исх.№42/.-
Несколько позже на заседании Епархиального Совета епископ спросил меня: "Зачем нужна Ваша школа? Что она может нам дать?" Что может дать любая школа кроме постоянной головной боли? Школа ставит много проблем: психологических, педагогических, финансовых и не приносит материальных выгод. Однако, на Поместном Соборе 1917 г. все епископы горячо отстаивали систему Церковно-приходских школ против указа Керенского об их передаче ведению Министерства Просвещения. Архиереи находили в ней основу православного просвещения и воспитания. Священный Собор ПРЦ выразил свой протест в конструктивном Определении 23/Х-17 г. /206*/.
Церковно-приходская школа формирует православное сознание детей и дает практические навыки жизни в церковной общине. Каждую неделю дети сами поют Всенощную и Божественную Литургию, каждый день молятся перед едой, перед уроком. Они исповедуются и причащаются, изучают Священное Писание, церковно-славянский язык, историю Церкви, Устав и основы православного вероучения. Этот опыт сохранится в их душе, отразится в их судьбе и будет достойным оправданием смысла школы.
Епископ определил свою окончательную позицию странной фразой: "Ваша школа в П-ой епархии не существует". Эта фраза врезалась в мою память как надгробная надпись в гранитную плиту, поскольку смысл этой фразы я долго не мог осознать. Лишь спустя годы, я понял, что епископ отлучил Православную школу. Interdictum locale распространился в средневековой практике у католиков. "Некоторые епископы на Востоке самовольно…распоряжались затворять храмы. Против этого беспорядка говорит настоящее правило и осуждает виновных…" 208*. Отлучение было словесным. Епископ не закрепил его никаким формальным актом. Но слово имеет силу. Заклятие епископа мне кажется мистической причиной всех школьных трудностей. Интердикт остаётся в силе до сегодняшнего дня. За десять лет епископ ни разу не посетил школу, не встретился ни с родителями, ни с педагогами для беседы о задачах церковно-приходской школы, о православной вере и жизни. Наши приглашения на начало и конец учебного года, на выпускной акт, на школьные праздники остались безответными. Ни разу за все годы епископ не пригласил детей на епархиальную ёлку, не поздравил со светлым Христовым Воскресением. Епископ изолировал Православную школу от епархиальной жизни. Единственная в епархии церковно-приходская школа живёт словно Золушка в доме у злой мачехи.
Поскольку архиерей неофициально занимает высокое положение члена областной Администрации, его опала вытеснила меня в изоляцию от общественной жизни города. Находя насущную задачу Церкви в наполнении духовного и мировоззренческого вакуума, образовавшегося после крушения социалистической идеологии, с 1987 г. я включился в общественную жизнь города и отзывался выступлениями, докладами и статьями на каждое значимое событие, посещал тюрьмы, дома инвалидов, психбольницу и совершал Божественную Литургию в палатах, фойе и камерах. Выступал с докладами и лекциями на различных форумах в Москве и Петербурге, в Германии и Голландии, в Лондоне и Оксфорде в поисках взаимопонимания, контактов, помощи.
Моя общественная работа в Пскове пресеклась с приходом нового епископа в 1993 г. Он связал её условием своего благословения и обратился к областной и городской администрации с требованием никогда не привлекать священника Павла Адельгейма к общественным мероприятиям и не оказывать ему содействия и помощи в социальной деятельности.
В мае 1993 г. меня пригласили по школьным делам в Kirchenkreis Lennep. Проезжая через Москву, я зашёл в Патриархию и написал жалобу на правящего архиерея. Помнится, я писал: "он проедет как танк, и даже не обернётся взглянуть кого раздавил". Говорят, Святейший Патриарх написал епископу увещание. Письму Патриарха я обязан тем, что до сих пор не изгнан, не запрещён, не отлучён.
В сентябре нового учебного года в школе произошёл раскол. Епископ встретился с группой родителей, пообещал оказать поддержку и выхлопотать у городской администрации подходящее помещение для новой школы, если они уведут своих детей из Православной школы. Часть родителей послушались и забрали из школы детей. Архиепископ выполнил своё обещание: городская администрация выделила детский сад для размещения новой школы. Её назвали "Классическая гимназия". В 1995 г. епископ открыл в отобранном у Православной школы здании Епархиальное Духовное Училище. Православная школа невольно положила начало двум новым учебным заведениям. Сама она осталась законсервированной в единственной аудитории. Мы прорубили окна, заложили проёмы ворот в двух "гаражах" и открыли ещё два класса. На этом наши пространственные ресурсы оказались исчерпанными.