Приговор Ташкентского городского суда по делу П. А. Адельгейма (17 июля 1970 г.)
Именем Узбекской ССР
Ташгорсуд 17 июля 70 г., в составе председателя: Лобановой, народных заседателей: Шевцова и Якубова, при секретарях: Шатиной и Ким, участии сторон - прокурора Шевченко, адвоката Юдович, общественного обвинителя Олененко, рассмотрев дело по обвинению
1. Адельгейма П. А., 1938 г., Ростов-Д., бес-парт., не судим, русский, образование незаконченное высшее, гражданин СССР, под стражей с 14 декабря 69 г., священник Каганской церкви, предан суду по ст. ст. 93 ч. II, 147-1 ч. 1,210 ч. 11,191-4 УК УзССР.
2. Пивоваровой Е. Н., 1910 г., русская , бес-парт., Саратов, обл, не грамотна, не работает, не судима, ул. Малькова 82, ст. 93 ч. II, 147 ч. I.
3. Шкуренок А. В., 1932 г., Пенза, беспарт., русская, 7 классов, рабочая Ташхладкомбината, не судима, ст. ст. 93 ч. II, 147 чЛ.
УСТАНОВИЛ:
Подсудимая Пивоварова, являяясь бабушкой потерпевшей Т. Шкурёнок, а подсудимая А. Шкурёнок ее матерью, систематически избивала девочку Таню за то, что она не слушалась и уходила без их разрешения к подругам.
Сообщив о непослушании Тани священнику Каганской церкви Адельгейму, мать девочки – А. Шкурёнок, бабушка Пивоварова попросила Адельгейма прийти к ним и наказать Таню. Адельгейм по просьбе матери и бабушки и с их участием дважды подвергал избиению Таню, предварительно привязав её к кровати.
Первый раз Адельгейм и Пивоварова держали за руки Таню, а Шкурёнок била Таню резиновым шлангом.
Вторично, 25 ноября 69 г., Пивоварова, Шкурёнок и Адельгейм привязали девочку к спинке кровати, а Адельгейм избивал Таню резиновым шлангом. Приблизив к себе несовершеннолетних Галю Шамсудинову и Шкурёнок Т., приобщая их к религии, оказывая им материальную помощь, которые долгое время проживали в его доме, Адельгейм сам подвергал их избиению за их малейшее непослушание.
Кроме того, Адельгейм у себя дома в г. Кагане по ул. Хмельницкого хранил саблю и кинжал типа клинковых штыков, которые были изъяты из его дома. По заключению криминалистической экспертизы, нож и сабля относятся к разряду рубящего и колющего, режущего оружия.
Адельгейм, будучи священником Каганской церкви, хранил и распространял как в письменной, так и в устной форме рукописные тексты религиозно-философской литературы, машинописные тексты со статьями зарубежных религиозных деятелей реакционного, идеологически вредного и клеветнического содержания. А также сам писал письма и стихи такого же содержания. При обыске на квартире Адельгейма было изъято 2:
В вышеперечисленных документах имеются высказывания, искажающие действительное положение в СССР верующих граждан и служителей церкви, советскую действительность, и по своему содержанию представляет собой заведомо ложные измышления, порочащие советскую действительность, государственный и общественный стррой. Ряд личных записей Адельгейма, тексты дневника затрагивают обширный круг вопросов, в которых Адельгейм излагает свои взляды и представления о советской действительности в искажённом виде. Суд считает, что вина подсудимого Адельгейма в преступлении, предусмотренном ст. 191-4 УК УзССР доказана материалами дела и основывается на следующих доказательствах:
Автор письма «По поводу письма Куроедову» открыто призывает верующих людей к тому, чтобы они не закрывали глаза на творимые беззакония, и не должны соглашаться с тем, что уполномоченные по делам РПЦ вмешиваются во внутренние дела церкви (л. д. 32). В л. д. 4, 6 этого документа автор с негодованием отзывается о высказываниях Ленина о религии, обвиняет его в том, что Ленин сам оскорблял верующих, называя религию «мракобесием».
В судебном заседании Адельгейм заявил, что машинописный текст «По поводу письма Куроедову» ничего клеветнического и идеологически вредного не имеет. Однако он впоследствии изменил свои показания и заявил суду, что с обвинением он не согласен, а высказывания автора носят клветнический характер. Подсудимый Адельгейм пояснил в судебном заседании, что этот документ он перепечатывал в нескольких экземплярах на своей машинке марки «Ундервуд». Согласно заключению экспертов-специалистов, указанный документ является клеветническим, идеологически вредного характера. На вопрос суда: зачем перепечатывали документ клеветнического характера в нескольких экземплярах, подсудимый Адельгейм надлежащего ответа не дал.
В машинописном тексте «О евреях и неохилиастах» автор призывает верующий народ к «смирению», к «умиротворению». Автор убеждает, что действительные члены церкви не должны быть творцами земного царства, должны лишь ожидать «царства Божьего», верующие не должны «примирять ссорящихся». Заканчивая свою мысль, автор пишет, что борьба за мир в международном масштабе не должна быть обязанностью христиан (Док. 10, стр. 27).
В судебном заседании Адельгейм пояснил, что по существующему каноническому закону христиане не должны брать оружие в руки. Священников, нарушивших этот закон, отрекают от церкви.
Подсудимый пояснил в судебном заседании, что с автором указанного документа он согласен, ничего клеветнического или идеологически вредного характера в этом документе не усматривает, этот документ является религиозным.
Подсудимый не отрицал того, что документ «О евреях и неохилиастах» он перепечатывал в нескольких экземплярах на своей машинке марки «Ундервуд».
По заключению технической экспертизы, документ «О евреях и неохилиастах» был перепечатан в нескольких экземплярах на машинке марки «Ундервуд». Согласно заключению экспертов-специалистов, документ «О евреях и неохилиастах» носит идеологически вредный характер.
Документ № 14, именуемый «Сила православия», внушает читателю, что наше государство не только вмешивается во внутренние дела церкви. но фактически ею управляет (д. № 11, л. д. 5).
Подсудимый пояснил, что указанный документ действительно им перепечатывался [в] нескольких экземплярах. В первоначальных своих показаниях Адельгейм пояснил, что ничего клеветнического в смысле этого документа он не усматривает и разделяет точку зрения автора. Впоследствии свои показания изменил, заявляя суду, что с автором он не согласен и находит его показания клеветническими. Но на заданный вопрос суда – почему перепечатывал в нескольких экземплярах – ответить не мог и пояснил, что перепечатывал «на всякий случай».
В документе № 42 «Реквием» в искажённом виде представляется жизнь советских людей. В первоначальных своих показаниях подсудитмый пояснил, что ничего клеветнического он в этом документе не усматривает, впоследствии изменил свои показания и заявил, что с автором этого документа он не согласен, так как некоторые его высказывания носят клеветнический характер. Адельгейм пояснил, что этот документ он с подлинника перепечатывал в нескольких экземплярах, однако суду также не мог сказать, для какой цели он перепечатывал. Впоследствии Адельгейм отказался от ранее им данных показаний и пояснил суду, что «Реквием» не перепечатывал.
Искажение действительного положения верующих и церкви в СССР отражает в себе «Открытое письмо патриарху Алексию от священников Эшлимана и Якунина». На стр. 7 подсудимый излагает своё полное одобрение с утверждением авторов и на полях этой статьи написал: «Власти можно вменить в обвинение насилие над свободой совести». Такие же клеветнические утверждения отражают в себе и такие документы, как «Голос родного православия».
В судебном заседании Адельгейм пояснил, что он полностью разделяет точку зрения Эшлимана и Якунина, заявив суду, что в Советском государстве имеются нарушения по отношению к церкви и верующим, а Эшлиман и Якунин указали на эти нарушения, которые, по словам авторов, сводятся к тому, что «государство не только вмешивается в дела церкви, но фактически ею управляет».
Такие же клеветнические утверждения отражены в таких документах, как «Монастырь в миру», «Его преосвященству», «Заявление председателю Президиума», «Письмо Куроедову», и клеветнические измышления, идеологически вредные, рассчитанные на возбуждение у читателя отрицательного отношения к коммунистической идеологии и советской действительности, отражены в собственноручных записях Адельгейма в тетрадях и письмах, изъятых у него при обыске на квартире.
В письме Патриарху священники Эшлиман и Якунин прямо требуют изменить политику РПЦ (Русской православной церкви) по отношению к советскому государству и прямо начать борьбу против советского законодательства о религиозных культах. Несмотря на явный клеветнический характер вышеприведённых документов, Адельгейм систематически нелегальным путём приобретал эту литературу, распространял её как в письменной, так и в устной форме. Доказательством вины Адельгейма в распространеинии этих идеологически вредных документов являются следующие данные:
На предварительном следствии свидетель Миллер пояснила, что Адельгейм читал ей «Открытое письмо радиокомментатору Би-би-си», в котором открыто восхваляются высказывания священников Якунина и Эшлимана, клевещущие на советскую действительность. В судебном заседании свидетельница Миллер отказывалась от ранее данных ею показаний, заявив, что следствию она дала ложные показания. Суд считает, что утверждение свидетельницы Миллер неправильно, так как давала свои показания следствию собственноручно (л. д. от т. II).
Проходивший по делу свидетель Пулатов пояснил в судебном заседании, что в разговоре с ним Адельгейм назвал учение марксизма «ненужной шелухой», высказывался против существующих порядков и применения марксизма в жизнь.
Аналогичные показания дал в суде свидетель Гребцов. Допрошенный на предварительном следствии свидетель Водопшин пояснил, что Адельгейм читал стихи с антисоветскими настроениями, а за обедом выразил недоверие к коммунизму (л. д. 156–158, т. II).
Свидетель Свистун (л. д. 178, т. II) пояснил, что в духовной семинарии, где он учился вместе с Адельгеймом, последний высказывался против исполнения в семинарии гимна Советского государства. Лиц, которые исполняли гимн и хвалебные песни, Адельгейм называл хамелеонами, преклоняющимися перед властью.
Суд считает, что вина подсудимого Адельгейма в преступлении, предусмотренном ст. 210, ч. II УК УзССР, доказана материалами дела и основывается на следующих доказательствах по делу: как на предварительном, так и на судебном следствии подсудимый не отрицал того, что хранил у себя дома саблю и кинжал. По заключению экспертизы, сабля и кинжал относятся к разряду холодных оружий.
Виновность Адельгейма, Пивоваровой и Шкурёнок А. в преступлении, предусмотренном ст. 93, ч. II УК УзССР доказана материалами дела и основывается на следующих материалах по делу:
Потерпешвая Шкурёнок Таня пояснила в судебном заседании, что её избивали за непослушание мать, бабушка. Два раза в избиении принимал участие Адельгейм, кторый вместе с её материью и бабушкой привязывали её к кровати и били резиновым шлангом. Проходившая по делу свидетель Елесина пояснила, что она слышала крик Тани через стену дома, причём в это время в доме находился Адельгейм.
Как Адельгейм, так же и подсудимые Шкурёнок и Пивоварова пояснили в судебном заседании, что, когда Таню били Шкурёнок и Пивоварова, Адельгейм находился в комнате.
В судебном заседании Адельгейм отрицал участие в избиении Тани, однако на предварительном следствии, в своих собственноручных показаниях, пояснил, что Таню действительно били мать и бабушка, держал ли он руки Тани при избиении, – не помнит.
Свидетель Втулкина пояснила в судебном заседании, что, будучи церковной старостой, сама видела, как Адельгейм избивал Таню проволокой, сложенной в несколько раз, свою жену Адельгейм Веру, причём Вера сильно кричала, и она пришла на этот крик. Свидетель Втулкина появснила, что Адельгейм избивал и раньше детей Шкурёнок Таню и Витю. Избив однажды Витю, Адельгейм закрыл его в доме и не выпускал.
Подсудимая Шкурёнок А. не отрицала того, что избивала свою дочь Шкурёнок Таню, пояснив, что во время избиения была её мать Пивоварова и Адельгейм. Не отрицая того, что её мать Пивоварова принимала участие в избиении её дочери Тани, подсудимая Шкурёнок скрыла в этом участие Адельгейма.
Однако в материалах уголовного дела имеются письма подсудимой Шкурёнок Анны, где она, жалуясь на непослушание своих детей Тани и Вити, просит Адельгейма применить к её детям физическую расправу. В судебном заседании подсудимая Шкурёнок не отрицала того, что она обращалась с такой просьбой к Адельгейму, поскольку её дети не слушались.
Суд считает, что преступление, предусмотренное ст. 147-1, ч. 1 УК УзССР, вменённое следственными органами подсудимым Адельгейму, Шкурёнок и Пивоваровой, не нашло своего подтверждения в судебном заседании. Ни следствием, ни судом не была установлена вина подсудимого в создании специальной организационной группы, занимающейся преподаванием религиозных учений. При определении меры наказания подсудимому Адельгейму суд учёл тяжесть им содеянного, его первую судимость, семейное положение. При определении меры наказания подсудимым Пивоваровой, Шкурёнок суд учёл их признательные показания, первую судимость, содеянное ими и считает возможным применить ст. 43 УК УзССР.
Руководствуясь ст. ст. 291–294 УПК УзССР, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Адельгейма П. А. по ст. 93, ч. II УК УзССР подвергнуть к трём годам лишения свободы. По статье 210, ч. II УК УзССР – к одному году лишения свободы, по ст. 191-4 УК УзССР – к трём годам лишения свободы. По совокупности меру наказания определить – три года лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима. Срок отбытия исчислять с 14.12.69 г., меру пресечения оставить прежней – содержание под стражей.
По ст. 147-1 УК УзССР за недоказанностью состава преступления оправдать.
Шкурёнок А. В. и Пивоварова Е. Я. по ст. 93, ч. II УК УзССР подвергнуть одному году лишения свободы с применением ст. 43 УК УзССР. Определённую меру наказания считать условной с испытательным сроком в течение одного года.
По ст. 147-1, ч. 1 УК УзССР по суду считать оправданными. Меру пресечения [в виде] подписки о невыезде – отменить. Изъятые деньги при обыске в квартире Адельгейма в сумме 5 211 р. 23 коп. обратить в доход государства.
Приговор может быть обжалован в течение пяти дней в Верховный Суд УзССР.
Председательствующий: Лобанова
Народные заседатели: Шевцов, Якубов